Нейропсихолог центра «Три сестры» Ксения Воронина о том, почему потеря речи — не потеря связи с миром
Представьте, что на вас вдруг надели шапку-невидимку и вы лишились возможности привлечь внимание окружающих. Нет, иногда вас всё-таки замечают, но происходящее сложно контролировать. За вами ухаживают как за младенцем, ваши желания перестают иметь значение. Привычная жизнь, в которой вы самостоятельно делали выбор — что съесть или что надеть, — в один миг меняется. Это становится реальностью, если вместе с подвижностью человек теряет речь.
Одним из моих первых пациентов был сорокалетний мужчина с последствиями стволового инсульта двухлетней давности. На тот момент никто так и не нашёл способ общения с ним. Когда я впервые пришла к нему в палату, то увидела в коляске человека с полностью отсутствующим взглядом. Он был парализован ниже шеи, не мог ни глотать, ни говорить, на шею был надет слюнявчик.
Я стала задавать ему вопросы, на которые он мог бы глазами ответить «да» или «нет», чтобы понять, насколько он меня понимает. Он понимал всё. Я спросила у него: «Вы всё понимаете и ничего не можете сказать?» — и тогда он заплакал. В тот момент я совсем не представляла, чем смогу ему помочь, но знала, что просто обязана это сделать.
Вместе мы сделали специальную таблицу для общения глазами и договорились о сигнале подтверждения — моргнуть дважды.
Я держала таблицу на уровне его глаз и медленно перебирала все буквы, пока не доходила до нужной. Так мы складывали буквы в слова. Выяснилось, что он очень разговорчив и любит рассказывать смешные истории.
Таблица для общения с пациентом двусторонняя. На обеих ее сторонах изображены квадраты с буквами, в центре врезано окошко. Таблицу помещают между врачом и пациентом. Сквозь окошко врач определяет, куда направлен взгляд пациента. Сначала тот выбирает зону с нужной буквой, а затем зону, соответствующую цвету этой буквы. Чтобы показать буквы “я”, пациент должен сначала выбрать черную зону, а затем зеленую. Сигнал подтверждения — моргнуть дважды.
В нашей стране, в отличие от Запада, где в каждом центре есть соответствующий специалист, довольно мало известно о методах по альтернативной коммуникации. Наши логопеды стремятся вернуть речь, не предлагая ответа на вопрос: а как взаимодействовать с пациентом прямо сейчас? Ведь речь — не единственный возможный способ общения, и её потеря не должна означать, что контакт с миром полностью потерян! Например, я часто использую таблицу или карточки. Многое приходится переводить или придумывать самим, потому что часто профессиональная литература доступна только на английском языке.
Недавно к нам поступил пациент, у которого раньше был свой бизнес. После инсульта половина его тела оказалась парализована, и речь стала неразборчивой. На мой вопрос «Что вас беспокоит?» он мог ответить только неопределённым стоном.
Когда я предложила ему таблицу с алфавитом, первым его сообщением было: «Сиделку уволить! А вы принесите стаканы, будем пить чай с молоком и мёдом».
Но самый тяжёлый случай — это когда человек не говорит и не понимает. В таком случае общение совсем не похоже на привычное. Чтобы пациент научился строить коммуникацию по-новому, может уйти очень много времени, и необходимо участие родных, которые часто к этому не готовы.
Когда к нам с инсультом поступил Фёдор Григорьевич, профессор кафедры иностранных языков, единственный способ, который ему подходил, — общение с помощью специальных карточек. Обычно на этих карточках нарисованы душ, туалет, еда и напитки, одежда. Именно с такого набора я начинаю обучать пациента и его родственников. Однако объяснить детям профессора, что теперь с папой придётся общаться именно так, оказалось очень непросто. В ответ на все мои предложения я только и слышала: «Наш отец — профессор. Верните ему речь!».
Конечно, родным тоже необходимо время для адаптации к новой ситуации. Существенно важно, что понимание и готовность близких включиться в процесс уже сообщают пациенту многое: его принимают в новом качестве, он по-прежнему любим и ценен, общение с ним необходимо его семье прямо сейчас. Это тот фундамент, который обеспечивает успех.
В центре «Три сестры» нейропсихологи и логопеды занимаются восстановлением памяти и речи. Если речь вернуть невозможно, специалисты помогут пациенту и его близким освоить невербальные способы коммуникации.
Материал был опубликован в первом номере журнала «Три сестры».